Если Государственная Дума примет законопроект о втором этапе инвестиционных квот, Совет Федерации его отложит. Об этом сообщил сенатор Российской Федерации от Магаданской области Анатолий Широков. В рамках региональной недели политик в эксклюзивном интервью нашему телеканалу рассказал о главных темах прошедшего заседания верхней палаты российского парламента.



Юрий Дорт-Гольц: Анатолий Иванович, приветствую вас в рамках региональной недели, это уже стало такой добрый традицией общаться. Давайте по порядку: законопроект о Северном завозе готов и до конца октября Министерство по развитию Дальнего Востока и Арктики планирует внести его в правительство России на рассмотрение. Вот как этот закон повлияет на товарооборот Магаданской области?

Анатолий Широков: Здравствуйте. Действительно, 30 октября планируется внесение этого законопроекта в Правительство Российской Федерации для обсуждения уже на уровне правительства, я искренне надеюсь на внесение уже в Государственную Думу, вообще в Федеральное собрание. Особенность этого закона состоит в том, что он решает или обязан решить очень важную значимую проблему для северных территорий. Но, вот на сегодняшний день Северный завоз или то, что сейчас пока называют Северным завозом, а это примерно, 3 млн. тонн грузов в год, примерно 8-7 млрд. рублей и это примерно 25 субъектов Российской Федерации.

Вполне понятно, что когда нет чёткой системы, отлаженной системы взаимодействия всех вот элементов Северного завоза как единого процесса доставки грузов в отдалённые территории, то возникает чехарда, возникает несогласованность, а это значит, что какие-то грузы не приходят вовремя конечным потребителям. То есть, это бьёт по интересам конкретных жителей конкретных северных регионов. Вот эту задачу по поручению Президента и должен решить этот закон законопроект пока. В Министерстве по развитию Дальнего Востока и Арктики была создана экспертная группа. Эта особенность этого законопроекта - он создавался с привлечением самых широких кругов экспертов: политиков, региональных экспертов и так далее. В этом смысле, вот эта экспертная группа, которая была создана по приказу министра Алексея Олеговича Чекункова, она отработала, мы провели большую очень работу, было даже выездное у нас заседание, получилось провести в Якутии. Почему Якутия? Якутия - это самый основной потребитель грузов Северного завоза в Российской Федерации. И на примере Якутии видны все подводные камни, сложности более рельефны, чем других регионах.

Вот, отработали мы теперь этот законопроект, он готов. Новеллы в нём следующие: во-первых, определено понятие Северного завоза, раз. Во-вторых, создаётся специальный перечень территорий, в которые осуществляется Северный завоз. Их создает Федеральное правительство по согласованию с властями субъектов Российской Федерации, это очень серьезная значимая новелла, когда власти всех уровней участвуют в формировании этих территорий, которые нуждаются в дополнительных гарантиях по доставке груза.

Следующая новелла: грузы, которые пойдут на север, что называется, распределяются на три категории: первая категория - это грузы, так называемые жизнеобеспечения, самые важные, это топливо, ГСМ, продукты питания и так далее, то есть то, без чего жизнь остановится. Вторая категория грузов – это грузы, которые идут по заказам властей субъектовых и муниципальных, ну например, на решение задач, связанных с национальными проектами. Наконец, третья категория грузов – это все остальные грузы. То есть, определена такая очередность.

И в этом смысле, при доставке грузов приоритет, абсолютный приоритет, имеют грузы первой категории, по всем логистическим точкам они должны проходить без торможения. Чтобы это работало, вводится некий ещё и цифровая модель Северного завоза. Работать это будет, примерно, следующим образом. Субъект Федерации или муниципал, муниципальный район, муниципальный округ вместе с субъектом определяют те грузы, которые необходимо завести, они определяют до середины осени перед годом Северного завоза. Региональные операторы собирают эту всю информацию и заказывают эти грузы на электронных площадках. Далее включается вот эта история, мы заказали этот груз, и этот груз, еще одна новелла, единый логистический оператор, единый экспедитор, везет уже к вам до конечного потребителя. Вы сможете это все отслеживать в цифровом режиме, то есть понимать, где ваш груз находится. Принципиально важная история состоит в том, что мы получаем с вами вот этого единого экспедитора, который должен выбрать, обязан выбрать, наиболее короткий путь по доставке.

Иначе говоря, чтобы этого не получалось, как в том примере, который стал уже ну фактически хрестоматийным, Когда мы везем уголь из Хакасии в поселок Депутатский в Якутии, если мы на карту посмотрим, чтобы привезти, а на самом деле, там плеча транспортного нет, потому что не отработана транспортная артерия. Поэтому уголь едет сначала в Мурманск, из Мурманска Северным морским путём приходит в устье Лены и там поднимается. Уголь дорожает в одиннадцать раз при таком уровне доставки. Вот решить такие задачи позволяет, во-первых, градуировка грузов раз, введение электронной торговой площадки, введение единого экспедитора и плюс создаётся ещё единый морской оператор, который отвечает за морскую доставку этих грузов.

И в этом смысле мы получаем абсолютно прозрачную цифровую систему Северного завоза. Мы видим, где наши грузы идут, мы знаем, когда они приходят и так далее. Скажу сразу, что подобного рода поставка, система поставки грузов, позволит нам, а мы входим в территорию Северного завоза всей территорией области, позволит нам существенно экономить время, и я убежден - деньги на доставке грузов. Потому что в результате начала действия этого закона должна заработать ещё одна особенность, должно заработать определение наиболее простой транспортно-логической инфраструктуры, то есть, каким образом легче и быстрее доставить без излишних звеньев. При этом, для доставки грузов могут быть использованы как государственные мощности, как мощности субъекта Российской Федерации, как муниципальные, так и частные.

В этом смысле круг участников Северного завоза, круг тех, кто везёт эти грузы, не ограничивается какими-то государственными или муниципальными перевозчиками. В этом смысле, повторяю, упрощение всего процесса, строгая регламентация всех его звеньев, приводит к снижению издержек, а для нас это самое главное, чтобы у нас цены не выскакивали за пределы всякого понимания, поскольку часто мы с этим встречаемся.

Юрий Дорт-Гольц: А также сейчас остро стоит проблема с ценами на дизельное топливо. Вы давно уже занимаетесь проблемой поставок нефтепродуктов на Крайний Север. Вот, как можно эту проблему решить?

Анатолий Широков: Вот с этим скачком цены, она связана, прежде всего, с колебаниями стоимости топлива на бирже и со сложностями сегодня доставки по железной дороге к портам Дальнего Востока. Этим занимается очень серьёзно правительство, губернатор, этим занимается топливная компания. И, вот я сегодня могу такое осторожное предположение высказать, не так давно закончилось совещание, конечно, по другому поводу, что в наших автозаправочных станциях, наших АЗС, цена топлива дизельного зимнего не будет меняться до…, я полагаю, где-то конца зимы. То есть, мы можем прогнозировать, где-то, может быть, до середины второй половины апреля цена на зимнее дизельное топливо меняться не будет. Она будет стабильной.

Для этого предпринимаются сегодня все усилия, повторю, и правительство, губернатор непосредственно занимается топливной кампанией. Нам здорово помогает Министерство по развитию Дальнего Востока и Арктики. Мы вынуждены работать с разными поставщиками. И в этом смысле, для того, чтобы хоть какую-то стабильность, а лучше всего, конечно, прочную стабильность создавать на топливном рынке, здесь необходима поддержка власти. Вот сегодня очень много органов власти занимаются поддержкой топливного рынка в Магаданской области.

Юрий Дорт-Гольц: Анатолий Иванович, депутаты Магаданской областной Думы предложили отстрочить второй этап закона по распределению инвестиционных рыбных квот. По мнению председателя колымского заксобрания в целом законопроект преследуют важные цели, но несёт негативный эффект. Вот в чём это заключается?

Анатолий Широков: Здесь история длинная. В третьем - четвёртом году были проведены так называемые аукционы, на которых государство продало рыбным компаниям ресурсы: рыба, крабы, моллюски, ну и так далее, водные биологическое ресурсы. Был объявлен, так называемый, исторический принцип, то есть если в течение 15 лет компания выполняет свои обязанности: платит налоги, имеет устойчивую репутацию и так далее, осваивает эти квоты, развивает инфраструктуру, то оно продолжает существовать дальше, и через 15 лет эти квоты продолжаются автоматически. Естественно, при таких условиях рыбакам выгодно вложить деньги в развитие, потому что ты понимаешь, что ты вкладываешь в то, что будет работать даже не десять лет, а больше. Однако, в 18-19 году вдруг появилась идея ввести так называемые инвестиционные квоты, которые подразумевали следующее, что нужно взять и ещё раз как бы продать часть квот на водные биологические ресурсы, в то время речь шла о 50% крабовых квот, мы знаем, что добыча краба это высокомаржинальная отрасль. Для чего, для того, чтобы компании под эти квоты стали строить корабли. Потому что не секрет, у нас зачастую мы сталкиваемся со старением рыбопромыслового флота. В целом это здравая идея, безусловно, как бы, никто не возражал, против строительства флота. Хотя, вот нарушение исторического принципа было воспринято неоднозначно, но лично я при обсуждении этого закона голосовал против, потому что это несло вред той промысловой базе, на который работают магаданские рыбодобывающие компании. Тем не менее, это произошло, и была объявлена программа строительства 105 рыбопромысловых судов. На сегодняшний день построено, в море ловит рыбу пять, то есть программа не выполнена.

И в этих условиях сегодня вновь вносится уже второй этап рыбных квот: давайте мы теперь не только там те 50% крабовых квот, которые были распределены, давайте мы сейчас оставшиеся 50% квот на краба распределим, то есть продадим с аукциона и плюс 100% квот на моллюсков, трубач, морской еж и так далее. И там какие-то большие проценты по промысловой рыбе. Это означает, что эти компании, которые уже 18-19 году опять заключили договор на этот объем рыбных ресурсов сегодня лишатся этого. Причина состоит в чем: опять нам говорят, что надо строить флот, и для этого надо опять делить этот рынок. Но в данном случае, знаете, это же может иметь очень серьёзные последствия, фактически это приведёт к тому, что значительное количество рыбодобывающих предприятий на Дальнем Востоке просто не соберут, во-первых, финансовые средства для участия в таких аукционах и, во-вторых, они потеряют ту рыбопромысловую базу, которую они сегодня имеют, то есть, в конечном счете, они разоряться. И в этом смысле, кто выигрывает от этого? От этого могут выиграть несколько крупных рыбодобывающих компаний - частью даже не дислоцированных на Дальнем Востоке. В этом смысле, движение к монополизации отрасли и с дополнительным нанесением ущерба региональным бюджетам. Ведь если разорятся компании, значит бюджеты регионов будут получать меньше налогов, а если компании разорятся, люди останутся без работы, значит регионы должны будут тратить деньги на поддержку этих людей. Если разорятся предприятия, то тогда прибрежные поселки за счёт чего будут жить, опять государство, ну субъект Федерации, должен будет какие-то ресурсы тратить.

В этом смысле опять-таки здравая идея усовершенствование флота, а если рассматривать комплексно, она приводит к тому, что этот законопроект, в случае его реализации, может привести к серьезным социальным последствиям, негативным последствиям.

Вы знаете, у нас с весны этого года самым бурным образом все это обсуждается. Я лично принимал участие в совещании в Госдуме, и на сайте Федерации было большое совещание, где, что называется, копия ломали по этому поводу, и сходились в клинче как боксёры, потому что очень живая тема для всех. 19 октября прошли парламентские слушания в Государственной Думе. В целом, что называется, мы окончательно текст рекомендаций не получили, по ощущениям, которые были по итогу этих слушаний, этот законопроект будет отложен.

Отложен почему, для того чтобы посмотреть, чтобы убрать вот эти вот негативные его характеристики, плюс есть приложение Всероссийской ассоциации рыбных промыслов, рыбаков, которые предлагают по-другому идти, не методом продажи ресурсов на аукционе, не надо этого делать, они предлагают поднять платежи за пользование водными биологическими ресурсами. Рыбаки готовы платить больше, но тогда они остаются с квотами, они остаются со своим производством, регионы остаются с налогами, с действующими предприятиями, посёлки с живыми улицами, главное рыбаки остаются с заработными платами, их семьи остаются в материальном достатке.

Вот эта дискуссия сегодня, она очень напряжённая, она не закончена. Что сегодня радует? И в окончательном итоге было сказано следующее, что если Государственная Дума примет этот Федеральный закон, Совет Федерации его - как палата Федерального собрания, участвующая в законотворчестве - этот закон не одобрит.

Вы не представляете, какой восторг у рыбацкого сообщества, да и в зале у многих, мы представляем прибрежные районы, это вызвало. Это чётко сформулированная государственная позиция по отношению, считаем мы, к сырому не подготовленному законопроекту. Я повторю, что работа над ним не закончена, она не будет простой, но какая-то надежда в том, что он не будет принят в таком виде, в котором есть сегодня, у нас у всех довольно крепка сегодня.

Юрий Дорт-Гольц: Анатолий Иванович, в региональном парламенте приняли закон о туризме и туристской деятельности в Магаданской области. Вы один из авторов проекта. Расскажите, что он даёт Магаданской области

Анатолий Широков: Не секрет, что туристический поток в Магаданскую область увеличивается. Это означает, что Магаданская область должна рассматривать туризм или должна относиться к туризму не просто, как к развлечению. Приехали, посмотрели на достопримечательности и уехали. Надо менять это отношение. Надо относиться к этому, как к отрасли экономики. Надо ставить перед туризмом задачи, экономические задачи, надо определять цели и средства. В этом отношении надо делать так, чтобы туризм, как отрасль экономики, работала также, на тех же принципах, что и золотодобыча, рыбная отрасль, именно так достигается экономический эффект.

Для того чтобы это произошло необходимо нормативное регулирование на уровне региона как минимум, тот шаг, который мы сделали, здесь огромные слова благодарности Александру Владимировичу Нестеровичу, собственно, душа этого законопроекта это он. В этом отношении, когда мы над этим проектом работали, то мотором всех изменений был именно он. Мы помогали. Поэтому, мне кажется, такой подход к обеспечению туризма, который закладывается в этом законе, которому необходимы свои ресурсы, свои расходные материалы, но соответственно, мы будем требовать некий экономический результат. Именно это обстоятельство и заставляло с интересом большим работать.

Даже скажу, далеко не все субъекты Российской Федерации обладают собственным законом по туризму. И в этом смысле Колыма сегодня вошла в число таких счастливых обладателей такого закона. Искренне надеюсь, что следующий год позволит нам посмотреть на туризм по-другому, хотя мы понимаем, конечно, что помимо такого реально живого желания приехать вообще на Дальний Восток, на Колыму, в частности, у многих людей существуют и определённые инфраструктурные ограничения, которые ну как бы вот в реальности родились не сегодня, они присутствовали всё время в нашей жизни - пришла пора их менять. Нам надо заниматься гостиницами, нам надо заниматься инфраструктурой туризма в смысле работы туристических компаний, обеспечением их деятельности и так далее, вот задачи, которые решает закон

Юрий Дорт-Гольц: Анатолий Иванович, и в заключение беседы, 30 октября отмечается День памяти жертв политических репрессий. Если говорить о Колыме, то чью память мы должны чтить и какие заключённые “Дальстроя” не могут считаться жертвами политических репрессий?

Анатолий Широков: Довольно сложный, не простой вопрос. Потому что здесь мы, это я как специалист могу говорить, мы сталкиваемся с тем, что, во-первых, есть особенности советского уголовной статистики. По большому счету, мы знаем, что уголовники это очень не приятные люди, но существовала значительная часть людей, которые находились в таких местах, на основании указов. Был такой знаменитый указ 7 августа 32 года, или указ “о колосках”. Вот в этом смысле, кто такой этот самый крестьянин, который украл там от голода, украл полмешка картошки или килограмм зерна, чтобы накормить детей. Назвать его уголовником, как-то язык не поворачивается, но с точки зрения власти он уголовник, он посягает на имущество колхоза. И в этом смысле, он уголовник или нет? Правда, есть сложности? С другой стороны есть история, связанная с так называемым политическим. С одной стороны мы можем понять, вот Шаламов, например, Варлам Тихонович, не будем обсуждать его литературное творчество, кто-то с ним согласен, кто-то нет. Фактически он попал, как оппозиционер, то есть он был противником этого политического режима, в этом смысле, пятьдесят восьмая статья. Подождите, но по пятьдесят восьмой статье судили, например, бандеровцев, лесных братьев и так далее, которые творили массовые убийства и беззаконие. Их тоже не объединишь на одну полку, они разные. Понятно, были ещё политические указы, по указам тоже люди шли, то есть в этом смысле обилие вариантов здесь очень большое и учесть их как бы все в одной формуле кто был, кто не был категорически сложно. Зачастую, по многим даже личным делам можно смотреть, когда человек уголовник, причем чистой воды уголовник, осужден условно за убийство и так далее, но просматривая там его личное дело становится вполне очевидным, что в начале жизни у него были другие перспективы, а потом произошло, условно говоря, раскулачивание. То есть, разрушена вся жизнь семей, людей и так далее. И в том смысле есть такой у юристов афоризм: преступность это нормальное отношение человека к ненормальным условиям жизни. Я не готов говорить об универсальности этого афоризма, но, тем не менее, такая практика тоже очень часто бывала.

Вы знаете, покойный Мирон Маркович Этлис, с которым мне, слава богу, довелось много работать, всегда был категорически против этого деления на черную и белую кость. Потому что, если мы вспомним 90-е годы, то понятно, что политические, это все герои, а уголовники, это темная сила, которая мешала выживать в лагере приличным людям.

Я далек от этого утверждения. Все намного сложнее, чем нам хотелось бы представить. Поэтому, наверное, здесь вот некий общий подход, но связано с тем, что вот эти хорошие, да, мы их вспоминаем, а вот этих вспоминать не будем. Мне кажется, даже с точки зрения морали, гуманизма, такой подход не возможен. Я уже не говорю со стороны статистики. Повторю, деление на чёрно-белую кость не поддерживал, надо определять в каждом практически индивидуально там по группам заключённых, да возможно объединение. В каждом случае надо смотреть и изучать. Огульного подхода, с моей точки зрения, быть не может.